Скажи "НЕТ" официальной религи

Народ положительно требует, чтобы его обманывали, иначе с ним невозможно иметь дела. 

Синезий, епископ

Какова роль религии и церкви в современном обществе? Может ли вообще общество считаться современным, если в нем царит религия? Скорее всего – нет. Дошло до того, что в государстве, которое претендует на статус светского, богохульство вновь преследуется законом.  Стоит разобраться, что это за преступление такое, о котором последние лет двести в цивилизованном мире все и думать забыли.

Вообще-то верующие устроены так удобно, что оскорбить их может буквально все, что не втискивается в рамки их мировоззрения. Поцелуи на улицах, короткие юбки, плюшевые поросята, теория Дарвина, статуя с веслом — мало ли на свете грешных штук, которые так и просятся на костер священного гнева? Настоящего верующего, по большому счету, оскорбляют практически все реалии современной жизни, в том числе другие верующие, которые верят во что-нибудь неправильное. И это неудивительно, если вспомнить, что: а) религии создавались давным-давно и б) почти все религии не только стараются навести порядок в духовной и нравственной сфере, но и всячески организуют быт людей, давая четкие указания, что хорошо, а что плохо.

Религия, зародившаяся пять тысяч лет назад в Месопотамии, на пять с плюсом объясняет, как нужно сеять ячмень и скармливать девственниц крокодилам, но совершенно не в состоянии ничего толкового сказать про трамвай. Церковнослужители, конечно, как могут, пытаются угнаться за цивилизацией. Закавыка тут только в том, что религия всегда претендует на абсолютную и непогрешимую истину в конечной инстанции. Так было, так будет, и ныне, и присно, и во веки веков, аминь! Никаких перемен и реформаций вера не допускает. То есть допускает, разумеется (куда она денется?), но со скрипом, воем и скрежетом зубовным. И с опозданием лет на двести минимум. Трамваи, смартфоны и прочая научная техника — еще полбеды (хотя ученые мужи Израиля, к примеру, и вынуждены тратить сегодня невероятные мозговые усилия, чтобы определить, является ли синтетическая одежда кошерной). Хуже, когда изменения затрагивают нравственные и этические нормы.

Еще блаженный Августин на самой заре христианства пытался как-то объяснить развращенным римлянам, почему святые мужи, библейские праотцы, занимались такими чудовищными безобразиями: убивали спящих гостей, вступали в связь с собственными дочерьми и разбивали младенцам черепа о камни. Развращенным римлянам такие обычаи казались дикостью, и они не понимали, почему представители вот этих замечательных людей теперь запрещают им заниматься сексом с честно купленной рабыней. Августину пришлось писать трактат, объясняющий, что каждой эпохе соответствует свой нравственный закон и что все эти изменения происходят в полном соответствии с Божьим промыслом, о целях которого нам, грешным, знать не дано. Так вот, этот трактат Августина и сейчас, почти две тысячи лет спустя, воспринимается как нечто революционное, и нельзя сказать, чтобы очень одобряемое официальными церквами. Потому что с точки зрения религии нравственные законы меняться не могут, ибо они повлекут за собой и реформацию самой религии, то есть ее гибель. Религия, даже самая обновленная, снабженная новейшими пророками и просвещенными богословами, увы, всегда вынуждена тащить за собой чешуйчатый хвост дремучих суеверий, обрывков древних верований и ветхозаветных предписаний.

В результате любой религиозный человек, даже наделенный максимумом здравого смысла, постоянно испытывает душевный дискомфорт от несоответствия правил, по которым он живет, окружающей действительности. Когда установленный софт не соответствует требованиям железа, машина начинает барахлить — это любой программист подтвердит.
Религиозные люди выкручиваются как могут. Они объявляют этот мир скопищем скверны, на которую и внимания обращать не стоит. Они запасаются смирением и терпимостью. Они утешают себя мыслью, что всех грешников зажарят на сковородках. Они говорят, что неисповедимы пути Господни. Они ведут такой же образ жизни, как и все, считая, что вера сама по себе драгоценна, ну а блюсти пост и побивать себя покаянными плетьми необязательно, ибо это все форма, шелуха и наносное. Тем не менее религиозным людям приходится нелегко.

Когда колесо истории закрутилось со скоростью колесика с обезумевшей белкой и эпохи вместо того, чтобы растягиваться на тысячелетия, стали проноситься над нашими головами в считанные десятилетия, все стало совсем плохо. Примерно в XVIII веке церковники окончательно поняли: за всеми этими паровыми машинами религии не угнаться. На переосмысление и переоценку законов жизни требуется, знаете ли, гораздо больше времени, чем на то, чтобы изобрести противозачаточную пилюлю. Поэтому к началу XIX века мы имели на руках обширнейший религиозный кризис. А к середине XX века с религией было практически покончено. В нескольких крупных странах, таких как СССР и Китай, она вообще была объявлена вне закона, в остальных стала чем-то вроде милого национального обычая, и даже в мусульманской общине начались разброд и шатания. В шестидесятые годы XX века иранки и афганки ездили в университеты на велосипедах в коротких теннисных юбках — можете себе такое представить?

Но человечество не сдавалось. На смену религии пришли идеологии (все-таки человеческий мозг не способен работать без стандартного программного обеспечения, увы). Вместо хадисов и талмудов мы стали читать журналы про то, как правильно питаться и заниматься сексом (разница, по большому счету, небольшая: круг тем тот же самый). Церковь в большинст­ве государств отделили от общественной жизни, из религий собрали самые приличные предписания и понастряпали из них уголовных кодексов и женевских конвенций. В итоге у человечества возникло иллюзорное ощущение, что здравый смысл и всеобщее удобство в кои-то веки восторжествовали на планете.

Не тут-то было. Прошло полвека, и ста­ло ясно: сегодняшний мир разделен на два противостоящих лагеря. Одну сторону занимают общества демократические и индивидуалистические, другую — тоталитарные, клановые. Причем последняя сторона в качестве объединяющей идеологии самым естественным образом взяла традиционный для нее ислам. Иранские барышни облачились в паранджи, консервативные исламские партии стали проходить в парламенты, началась активная борьба со всеми видами тлетворного западного влияния. И тут выяснилось, что против горячей веры, способной двигать горы, постхристианскому обществу практически нечего противопоставить.

Все дело в том, что страстная вера может оправдывать самые чудовищные поступки. Шахид, взрывающий детский сад, не отягощен угрызениями совести — в отличие от военных, которые потом бомбят родное поселение этого шахида, стараясь выкурить из подвалов его единомышленников. Шахид действует во имя Всевышнего, а солдаты — лишь во имя эгоистиче­ских представлений о нормах безопасности.

И вот тут постхристианское общество тоже забеспокоилось и заволновалось. Оно почувствовало, что стоит на пороге великой войны, причем не будучи к этой войне готовым: хлипкая этика цивилизованного человека не оправдывает, видите ли, применения насилия. Люди инстинктивно поняли: пора доставать из чуланов ту великую идею, которая оправдает все, пора развертывать хоругви веры. Вот так и случилось, что в XXI веке мы опять встретились с такими забытыми явлениями, как кара за богохульство, преследование колдунов а в некоторых, «особо озабоченных» странах и обязательное преподавание закона Божьего в школах.

***

Очень тяжело расстреливать карикатуристов, взрывать небоскребы, вешать подростков-гомосексуалистов на подъемных кранах и сажать в тюрьмы юных певиц, если ты не веришь, что делаешь это для Бога. А вот если ты делаешь это для Всевышнего, то все замечательно. Бог — это вообще лучший в мире способ уйти от ответственности.

Опрос Gallup семилетней давности показал, что верующими людьми себя считают примерно 70% населения планеты, что на 15% выше, чем по данным 1990 года. И немалая часть этого религиозного прироста пришлась на страны бывшего СССР.

Вера — это незнание

Невозможно верить в то, что ты точно знаешь. Например, в то, что дважды два — четыре. Зато можно верить в то, о чем ты не имеешь ни малейшего понятия.

«Я верю» всегда означает «я не знаю». К сожалению, если речь идет о религии, то в полном виде это должно звучать как «я не знаю и не желаю знать». Поэтому с таким скрипом, с таким трудом в клерикальных странах развиваются отрасли наук, изучающих природу человека, происхождение жизни и работу нашего сознания.

А ведь наука уже дала ответы на очень многие «вечные вопросы» о том, что такое душа, в чем смысл жизни, как возникает любовь, почему существует зло и откуда возник «нравственный императив внутри нас». Только большинство людей категорически не хочет эти ответы слышать. Во-первых, для того, чтобы их понять, нужно определенное образование. Во-вторых, эти ответы убивают сказку, веру и мечту. И 70% населения планеты тщательно затыкают уши пальцами, зажмуривают глаза и изо всех сил пытаются не узнать ничего, что могло бы поколебать их веру. Они не хотят ничего слышать про альтруизм у дрожжей, про локусы, ответственные за патриотизм шимпанзе, и про способы развить проторелигиозное чувство у канареек.

Знание разрушает веру, поэтому еще Фома Аквинский крайне рекомендовал скармливать свой разум псам, если этот разум мешает вере.

Бог — это побочный эффект эволюции

Человек — сверхсоциальный вид, специализирующийся на обмене информации между сородичами. Мы плохо бегаем, кое-как нюхаем, уши наши ни на что не годятся, наши мышцы, зубы и ногти — это издевательство, а не приспособления для выживания… Но зато наша специализация превратила нас в хозяев этой планеты — подвиньтесь, кролики и гиены! Мы умеем собирать, классифицировать и передавать друг другу информацию, мы умеем так работать командой, как ни одному муравью не снилось, мы — гении общения. Неудивительно, что наши дети пытаются болтать раньше, чем встают на ноги, и всю нашу жизнь мы только и делаем, что разговариваем. При отсутствии людей-собеседников мы беседуем с животными (некоторые из них даже наловчились делать вид, что понимают все до последнего слова, особенно если у тебя в руках есть огрызок колбасы). При отсутствии животных — с неодушевленными предметами. И почти постоянно мы пребываем в молчаливом, но насыщенном диалоге с самими собой. Тренируемся, так сказать, чтобы не потерять навык.

Наличие в нашем мозгу постоянного собеседника — незримого, обычно доброжелательного и знающего нас лучше, чем мы знаем себя, — весьма способствовало рождению идеи Бога. К нему всегда можно было обратиться в трудную минуту, поклянчить у него кару на головы наших врагов и пообещать, что мы будем вести себя хорошо, если эта чертова жестянка долетит куда надо сквозь страшные зоны турбулентности.

Неудивительно, что первым номером в списке всевозможных доказательств бытия Божьего является так называемый «онтологический аргумент», выдвинутый в XI веке Ансельмом Кентерберийским. В упрощенном виде он звучит примерно так:

«Бог есть потому, что у нас есть представление о нем в нашей голове».

Но этот аргумент  неплохо работает и в обратном направлении :  наличие Бога у нас в голове — повод усомниться в его существовании, особенно если учесть, что по соседству с ним обитают Спанч Боб и Бэтмен.

Религия возникает как приятный обман

В книге The Mating Mind эволюционного психолога Джеффри Миллера есть замечательный рассказ.

«

Половой отбор отдавал предпочтение идеологиям, которые были занимательны, преувеличены, увлекательны, драматичны, приятны, утешительны, имели связный сюжет, были эстетически сбалансированы, остроумно-комичны или благородно-трагичны. Представьте себе компанию молодых гоминид, собравшихся у плейстоценового костра и наслаждающихся недавно приобретенной в ходе эволюции способностью к речи. Два самца вступили в спор об устройстве мира...

Гоминида по имени Карл предполагает: «Мы смертные, несовершенные приматы, которые выживают в этой опасной и непредсказуемой саванне только потому, что держатся тесными группами, хотя и страдают от внутренних склок, ревности и зависти. Все места, где мы бывали, — лишь маленький уголок огромного континента на невообразимо громадном шаре, вращающемся в пустоте. Этот шар миллиарды и миллиарды раз облетел вокруг пылающего шара из газа, который в конце концов взорвется, чтобы испепелить наши ископаемые черепа. Я обнаружил несколько убедительных свидетельств в пользу этих гипотез...»

Гоминида по имени Кандид перебивает: «Нет, я считаю, что мы — бессмертные духи, которым были дарованы эти прекрасные тела, потому что великий бог Вуг избрал нас своими любимыми созданиями. Вуг благословил нас этим плодородным раем, жизнь в котором трудна ровно настолько, чтобы нам не было скучно... Над лазурным куполом неба улыбающееся солнце согревает наши сердца. Когда мы состаримся и насладимся лепетом внуков, Вуг вознесет нас из наших тел, чтобы мы вместе с друзьями вечно ели жареных газелей и танцевали. Я знаю все это, потому что Вуг поведал мне эту тайную мудрость во сне прошлой ночью».

Какая из идеологий, по-вашему, окажется более привлекательной? Победят ли правдо­искательские гены Карла в соревновании с генами сочинительства чудесных историй Кандида? Человеческая история свидетельствует, что наши предки были больше похожи на Кандида, чем на Карла. Большинство современных людей от природы Кандиды. Обычно требуется много лет смотреть научно-популярные фильмы Би-би-си или Пи-би-эс, чтобы стать такими же объективными, как Карл»

Да, вера всегда будет приятнее знания, потому что ее специально создавали для нашего удовольствия. В отличие от реальности, которая, как мы все знаем, сплошь и рядом бывает исключительно гнусной.

Вера требует дорогих доказательств лояльности

Впрочем, если бы религии просто были сладким исцеляющим бальзамом для измученных душ, стоит быть последним негодяем чтобы  кинуть в них камень.) Никто не требует истребления розовых единорогов и закрытия  «Спокойной ночи, малыши!» на том основании, что свиньи не говорят, а детям нужно знать суровую правду о том, что ни один Филя не смог бы продержаться полвека на коленках тети Тани, потому что срок годности любого Фили — двадцать лет максимум, а потом извольте пожаловать в ветеринарный крематорий. Увы, кроме нежных убаюкиваний все жизнеспособные религии неизбежно исполняли и другие песенки, куда менее приятные на слух. Дело в том, что религии, как любой идеологии, которая хочет выжить и развиться, неизбежно требуется проводить проверки на лояльность среди своих поклонников.

В эволюционной этологии давно известен феномен «дорогого доказательства лояльности», который можно встретить у многих групповых животных, например у павианов. Павиан, который хочет быть принят в группе павианов-заговорщиков, планирующих в будущем свергнуть кое-кого из старших самцов, доказывает свою лояльность группе, дразня этих пат­риархов и подвергаясь в наказание весьма болезненным укусам. Доказав таким образом, что он «свой», молодой павиан примыкает к заговорщикам и, чтобы удержаться в этой группе, периодически повторяет самоубийственные дразнилки старших.

Механизм такой доказанной лояльности прост и эффективен: чем больше жертв мы приносим для того, чтобы принадлежать к какой-нибудь диаспоре, тем дороже мы ценим ее, тем больше мы противопоставляем себя тем, кто остался вне диаспоры, и тем активнее доверяем своим собрать­ям по диаспоре, потому что мы теперь в одной лодке. Этот механизм работает и при инициации подростков в первобытных племенах, и при посвящениях в члены студенческих общин, да и во всяких тайных обществах его очень уважают.

И все успешные религии тоже основаны на нем. Только все современные религии – массовые…куда уж там каким то неоязычникам или доморощенным масонам….От верующих постоянно требуют жертв, часто противоречащих здравому смыслу. Регулярные отказы от пищи, пятикратные ежедневные молитвы, суровые ограничения на развлечения, требование носить определенный вид одежды, брить голову, давать обеты молчания, самобичеваться и самокастрироваться — история религий имеет обширный ассортимент «дорогих доказательств лояльности».

И конечно, измена вере должна наказываться самым суровым образом: эволюционная логика заставляет религии жестоко преследовать «предателей», дабы устрашить и удержать при себе остальную паству.

Обществу, которое стремится построить комфортную, разумную жизнь, основанную на принципах всеобщего удобства, очень трудно совместить этот комфорт и логику с теми самоограничениями, которые накладывают на себя религиозные общины. Достаточно посмотреть на Израиль, где по субботам приходится включать программы, останавливающие лифты на всех этажах, чтобы правоверные иудеи не оскверняли субботний день нажатием кнопок. Или на Саудовскую Аравию, в которой половина населения фактически вычеркнута из производства и общественной жизни, потому что от женщин в исламе требуются такие громоздкие доказательства лояльности, что им проще сидеть дома и ничего не делать, чтобы не нарушить какой-нибудь религиозный запрет.

Верующие гораздо больше ориентируются на обычаи, суеверия и рекомендации современных жрецов, чем на заветы своих богов

Ни православие, ни католицизм, ни их обряды, ни их традиции не описаны в существующем виде в Ветхом Завете и Евангелии. Никогда Христос не требовал носить золотые горшки на голове в свою честь, никогда не говорил о непогрешимости папы римского или о том, что с его матери нужно рисовать иконы. Христос не говорил ни на латыни, ни по-старославянски. Он, в принципе, вообще довольно мало говорил….если существовал вообще…

 Большую часть того, что происходит в  храмах, первохристиане, не колеблясь, признали бы чистокровным язычеством. Даже если допустить, что все Священное Писание продиктовано непосредственно Богом, то нужно признать, что практически все наши праздники, молитвы и службы есть сплошная отсебятина, придуманная людьми, а никак не Святым Духом на всяких никейских и карфагенских соборах спустя сотни лет после распятия Христа. Мухаммед ничего не говорил про «Фейсбук» и мобильники, но это не снизило количество запретов на них, которые современные имамы и мутавы накладывают на мусульман. В Торе нет ни слова про одежду из синтетики, с которой так яростно сражаются ортодоксальные иудеи. Жрецы всех религий любят множить ограничения, чтобы еще больше увеличить груз доказательств лояльности, стреноживающий их прихожан.

Религия разрушает государство

С помощью опросов Gallup можно сделать интересное наблюдение. Если не брать страны — экспортеры нефти (такие как Кувейт и ОАЭ), а также протестантские США с их 60% верующих, то весь остальной мир показывает ясную пропорцию: чем выше религиозность населения, тем более бедной и отсталой является страна.

С одной стороны, Швеция с ее 18% верующих, с другой — Бангладеш и Нигер с 99% религиозного населения. Если же учесть, что в Штатах нет ничего похожего на господствующую религию, что верующие разбиты там на маленькие группы локальных церквей и общин, налагающих крайне скромные ограничения на свою паству, а церковь надежно отделена от государства, то теорему можно считать доказанной: религия мешает благополучию государства.

Если большая часть населения отказывается от образования, которое может «испортить» их веру, и тратит огромные силы и ресурсы на то, чтобы постоянно доказывать свою религиозную лояльность, то, естественно, прогресс предпочитает ретироваться из такого благолепия.

Религия и свобода несовместимы

Например любой православный общественник  может истерично  и одновременно страстно уничтожить любое произведение художника  на мелкие клочки, если узреет в ней «оскорбительные» мотивы. Как ни странно, судят не человека, уничтожившего чужое имущество, а художника. За оскорбление чувств верующих, само собой. Верующие давно приватизировали крест как личную духовную собственность — странно, что еще математиков не таскают по судам за их кощунственно скрещенные оси координат. Например, на осужденной выставке «Осторожно, религия!» тоже было изображение женщины на кресте, и картину признали богохульственной. Хотя она вообще-то историческая. Женщин римляне подвергали такой казни редко, однако известно, как минимум, несколько случаев, когда к смерти на кресте приговаривали рабынь за убийство хозяина. Только «религиознутым» в силу их скудоумия подобные вещи неизвестны.

Как уже говорилось выше, верующие вообще устроены так удивительно удобно, что оскорбить их может буквально все. Поцелуи на улицах. Короткие юбки. Преподавание теории эволюции в школе. Плюшевые поросята. Научные эксперименты. Право людей контролировать свою рождаемость. Еда на улице в Рамадан. Другие верующие тоже ужасно оскорбляют чувства верующих, если первые верят немножко иначе и чуть-чуть не в то. В оскорбленном виде верующий может вести себя чрезвычайно разнообразно: спектр реакции здесь начинается с гневно поджатых губ и заканчивается разрушенными зданиями.

Надеяться на то, что атеисты и агностики смогут спокойно жить рядом с верующими, не приходится. То есть они-то смогут. Проблемы будут у верующих.

Успешные религии — это религии, которые не терпели конкуренции и безразличного к себе отношения. Неудивительно, что так распространились по миру именно авраамические учения, выбравшие себе самое параноидально-ревнивое божество из всех возможных.

Как акулу эволюция превратила в идеальную машину для убийства, так ислам и христианство сумели выжить и выиграть потому, что жестко отделяли «верных» от «неверных», громоздили запреты, пылали мессианством и отправляли под камни и на костры всех, кто смел публично выразить сомнения в уместности происходящего. Так эти религии превратились в совершенные машины по истреблению всех конкурирующих идеологий. Иная ситуация была у буддизма, успешность которого основывалась на его умении идеально паразитировать на любых других религиях и вклиниваться в них, слегка видоизменяясь. Иудаизм же сделал ставку на национальный состав своей паствы и сумел выжить вместе с нею, но не получил, однако, мирового значения.

Надеяться, что атеисты и верующие смогут долго и мирно жить сообща, — можно. Но только при том условии, что светская власть будет всемерно противостоять попыткам церкви обустраивать по своему вкусу общественную жизнь.

И, в свою очередь, атеисты и агностики не должны делать застенчивые реверансы при виде человека с огнем веры в глазах. Время гонений на церковь закончилось давным-давно, эти ребята не нуждаются ни в нашей поддержке, ни в нашем сочувствии. Наоборот, скоро в сочувствии, похоже, будут нуждаться те, кто не готов надеть крест на шею или хиджаб на жену, лишь бы их оставили в покое.

***

Куда ведут черные дыры? Что было до Большого взрыва? Отчего вымерли динозавры? На эти и миллионы других вопросов у науки ответов пока нет: сумма всех наших знаний о мире — это ничтожная песчинка по сравнению с глыбой того, что мы о нем пока не знаем. Да, наука не готова ответить на многие вопросы, но это не повод, чтобы удовлетворяться наивной сказкой. То, что создатели текста Библии были весьма несведущи в палеонтологии, физике, астрономии, биологии, генетике, ботанике, истории и массе других наук — совершенно очевидно. С первых страниц Ветхого Завета до последних страниц Нового эта книга изобилует нелепейшими на взгляд современного человека неточностями.

Небеса там «литые как зеркало», Солнце вертится вокруг Земли и может быть остановлено по просьбе Иисуса Навина, все животные созданы одновременно, в один день, и с тех пор пребывают неизменными, а дьявол, подняв Иисуса на высокую гору, ухитряется показать ему все царства земные, словно дело происходит не на шаре, а на планете плоской, как блюдечко. Горчица там именуется деревом, в ветвях которого укрываются птицы, а вода, выпадающая на землю с неба, никогда более на небо не возвращается, да и нет нужды, потому что в окнах неба установлены специальные сосуды с бесконечным запасом H2O.

Все это было бы не важно, и данные ляпы всегда можно было бы списать на ошибки пророков и жрецов, но все дело в том, что Священное Писание (Ветхий и Новый Заветы) официально считается непосредственно богодухновенными текстами, созданными самим Богом в его ипостаси Святого Духа.

Церковь, пытаясь защитить веру, вынуждена неустанно бороться с новыми знаниями, но она уже многократно проигрывала эту борьбу.

Католики, например, отказывались признавать Землю шаром, вертящимся вокруг Солнца, целых двести лет, только в 1828 году они сняли запрет на распространение гелиоцентрической теории (официально согласились с ней только в 1992-м, извинившись за преследования Галилея Галилео: съемки со спутников, увы, разбивают даже самый мощный щит недрогнувшей веры).

С теорией эволюции протестанты бодаются до сих пор, да и католики с православными, хотя и соорудили быстренько свою теорию «божественной эволюции», все-таки пытаются пропихивать в школы идею о том, что кролики и плезиозавры были созданы Богом в одну и ту же секунду. А певец католицизма Клайв Стейплз Льюис, автор знаменитых «Хроник Нарнии», например, совершенно неслучайно вставил в свою детскую книжку рассказ о том, как во время конца света из недр восстают огромные ящеры — лишь для того, чтобы тут же рухнуть в лаву и сохранить свои кости в толще земли к моменту создания на этом месте нового мира. Любой мелкий ляп в Библии становится предметом яростной борьбы. Например, неожиданный скандал вызвало сообщение о том, что самым новым видом на Земле является вовсе не человек. Например, большинство современных видов плодовых мушек — гораздо более молодые обитатели нашей планеты, чем homo sapiens. Но раз в Библии сказано, что Адам и Ева были созданы в самую последнюю очередь, то надо сражаться. Нужно доказать, что эти чертовы мушки древнее трилобитов!

Вера всегда зиждется на чувстве, и правило о том, что верить нужно «не головой, а сердцем», появилось неспроста. «Верую, ибо абсурдно» — очень надежный ход, когда тебя хватают за хвост и спрашивают, какого черта твоя замечательная религия состоит из сплошных неувязок и фактических ошибок. В ответ на высказывания в таком духе уместно будет заметить, что если человека создал Бог, то он выдал ему замечательный инструмент для познания Вселенной — разум и логику. Именно с их помощью мы строим самолеты, лечим зубы и добываем электричество, а вот, размышляя о Боге, почему-то должны отбросить в сторону и то и другое. Интуиция есть и у тараканов, а вот разумом во всей его полноте обладает только человек. И когда мы добровольно отказываемся от него, потому что он «вредит нашей вере», мы, несомненно, расстраиваем Создателя, так как проявляем неуважение к его главному подарку для человечества.

При этом, допустим у тех же христиан традиции кишат таким количеством «ляпов», что все это не выдерживает никакой критики.

Например чудо благодатного огня или ежегодное православное (в наихудшем значении этого слова) цирковое представление. Несмотря на наличие всего одного спецэффекта, имеет орды поклонников по всему православному миру. Простая фраза: «Верите ли вы в чудесное Схождение Благодатного Огня » позволяет со 100% точностью диагностировать запущенную форму….даже так и не сообразишь чего…

Если коротко: армянский и греческий патриархи входят в Гроб Господень, в Кувуклию с закрытой лампадой в руке. А выходят уже с зажжённой, на радость толпе молодых верующих.

Способов заставить фитиль самовозгораться лишь немногим меньше 9000. Какой конкретно используют для фокуса — всем все равно. Но есть люди, которые этот фокус считают настоящим чудом. А самое пугающее — это количество таковых.

Католическая церковь относится к церемонии прохладно, ей и своих чудес хватает. Армянская и греческая православные церкви, а также примазавшиеся арабы-христиане, рассматривают действо как традицию, ритуал, не акцентируя внимание на чудесности огня. В новостях в сие тёмное время абсолютно серьёзно сообщают, как весь мир ждет самовозгорания лампы. Ведь если попы выйдут с негорящей лампой, должен случиться конец света….видимо….. Сам благодатный огонь, если верить зомбоящику, обладает многими удивительными свойствами. Например, излечивает от СПИДА на расстоянии до 1 метра, убивает неверных и проклятых геев на расстоянии 20—30 см от источника и так далее.

«Вера придает жизни смысл и дает людям    утешение» - так ОНИ говорят…

Вот это основной тезис религиозных людей: Бог освещает собой все, он смысл жизни и цель ее. Нет Бога — и все вокруг теряет значение, все прах, тлен и пустая суета. Да, конечно, очень неприятно ощущать себя маленькой и смертной колонией генов, сидящей на крошечном шарике, крутящемся с дикой скоростью в страшной космической пустоте без цели и смысла. Бог в этом плане чрезвычайно удобное приспособление: на него можно спихнуть все свои страхи, довериться ему , зажмурив глаза и сняв с себя ответственность за происходящее. Тем не менее , трусость, слабоволие и нерешительность — не самый лучший материал для создания Бога. В три года не стыдно, потерявшись на вокзале, плакать и звать маму, но совершеннолетним гражданам это как-то не к лицу.

«Христианство — это фундамент   европейской культуры» - и так ОНИ говорят…

И это замечательно! Оставим в стороне отношения гениев и Церкви, они никогда не были счастливы вместе. Но архитектура соборов, мессы Баха, живопись Возрождения — кругом библейские сюжеты! Да что там живопись! Наши имена, наша повседневная речь и бытовые ритуалы — кругом Библия. И слава богу. Никто не собирается отнимать у человечества его культуру. Боже упаси! Библейские мифы красивы и сюжеты захватывающи. Мы, атеисты, с удовольствием будем ими вдохновляться и дальше, только место им не на прикроватной тумбочке, а в библиотеке, в разделе «Мифы народов мира». Христос — общий, как и любой другой мифологический персонаж, как Зевс или Тор. Каждый человек, каждый художник может иметь о нем свое мнение. И тот, кому не понравился Иисус в бейсболке (цветной Штирлиц, анекдот про Брежнева), имеет полное право расстроиться, но подавать на автора в суд — едва ли.

«Религия делает человека лучше» - ОНИ даже так умудряются говорить…

В отличие от человека верующего, атеисту не на кого свалить свою вину, он обязан предвидеть последствия своих действий и сам держит за них ответ. Если этот корабль утонул — не Бог этого хотел, а ты его криво построил. Если ты протыкаешь человека вилами — это не Бог вершит суд твоими руками, это твое волевое решение. Беда с Богом заключается в том, что он, к сожалению, не только Любовь и Красота — он и Подлость, и Жадность, и Глупость, и Ненависть, которые оправдываются его именем, становясь во много раз опаснее. Да, атеист тоже может разбомбить детский сад. Но с огромной долей вероятности он не сможет заставить себя поверить, что это было хорошее, правильное дело. Светлые лица исламских мучеников, валяющиеся отдельно от их светлых тел во взорванных автобусах — очень яркая иллюстрация к тому утверждению, что религия удерживает человека от зла.

Слабое место у любого бога — это его оппонент. Если Бог всемогущ, то почему столь несовершенно его творение? А если невсемогущ, то что это, спрашивается, за Бог? Все авраамические религии решили этот вопрос примерно одинаково: мир им видится исполненным препятствий полигоном, на котором Бог тестирует души на вшивость, чтобы получить наиболее ценные кадры, а остальных отправить в адскую помойку. Отдадим должное христианам: их Бог хотя бы сам честно прожил человеческую жизнь со всеми ее болезнями, страхами и мучениями и даже умер, чтобы с чистой совестью измываться над людьми дальше. У нас есть свободная воля, у нас есть Библия в качестве FAQ по прохождению квестов (увы, часто туманным), а еще у нас есть дьявол, чтобы зло было чуточку пособлазнительнее и мы могли продемонстрировать лояльность Господу, гордо от соблазнов отказавшись. Увы, но в этой замечательно понятной картине есть свои огрехи. Авраамический Бог не только превращается таким образом в первопричину всех гадостей, которые творятся в мире, — он еще и явно настаивает на том, чтобы эти гадости продолжались до скончания света. Все светские власти занимают свое место по его велению, потому истинный христианин не должен протестовать ни против Гитлера, ни против Чингисхана.

Озеленять свой скверик и слушать пение птичек — это в целом похвально, но истинно угодны Богу те, кому вспарывают живот и у кого вешают детей – на папиных кишках. И истинный христианин очень мало стремится к справедливости на земле, комфорту, удобству, миру и спокойствию, так как понимает, что Бог ждет от него не этого.

«Христианская вера изменила нашу цивилизацию, превратив животное в человека» - ОНИ все не унимаются….

Конечно же на фоне древних греков, римлян и кого там еще, якобы разбивавших детские головы о стены и пивших мозги своих врагов, христиане выглядят посимпатичнее. Но, скажем, рядом с полубуддийскими обитателями японского государства Хэйан, в котором триста лет, с IX по XI век, казни и пытки были запрещены законом, христиане с их кострами, дыбами и мечами вовсе не выглядят такими уж миролюбивыми. Даже те же римляне…мягко говоря…нервно курят…Идея о том, что все люди — братья, а убивать нехорошо, вовсе не инновация христиан. Эта мысль естественным образом приходила в головы самых разных людей — независимо от типа религии, которую они исповедовали, а вот горячая вера как раз преотлично воспитывала обратные мнения.

Самый простой способ взять верующего за жабры — это поинтересоваться, что он думает о других религиях, желательно неавраамических. Шаманизм какой-нибудь или верования майя с их страстью к вырванным сердцам отлично подойдут. Насмешка и презрение, которую вызывают эти жалкие невежды со своими смехотворными суевериями у «настоящих верующих», вполне способны потихоньку трансформироваться у некоторых в подозрение: а я-то чем лучше? Миллионы людей тысячелетиями верили в Баст и Себека, разрывая на части сомневавшихся. Была ли свята их вера, нужно ли было чтить ее тогда и нужно ли уважать сейчас? Кстати, немало священнослужителей прекрасно понимают суть этой проблематики, они видят, что конфликты между религиями уменьшают паствы всех участников конкурентной борьбы. И в последнее время «традиционные» религии выказывают удивительную готовность к сотрудничеству, призывая уважать любую веру. Ну, кроме тех вер, которые мы сообща признаем вредными, сектантскими и еретическими, само собой.

Тем не менее беда в том, что в конечном счете Мохаммед не договорится с Христом и Моисеем. И когда два сияющих идиотизмом воинства с хоругвями и зелеными знаменами возьмутся выяснять, чей Бог главнее, атеистам придется рвать на голове остатки волос и проклинать тот день, когда они по вялой мягкотелости взялись чтить чувства верующих, допускать в школы «иные взгляды на эволюцию» и сажать людей в тюрьму за антицерковные высказывания. Богиня Кали славно потанцует в тот день, гремя черепами, если мир не одумается и не попытается максимально свернуть обратно то «замечательное» религиозное возрождение, которое сейчас происходит.

Забавно, что огромной популярностью у людей религиозных, в ответ на беседу с атеистом например,  пользуется аргумент «Мне вас жаль». Это как правило – последнее слово….ну что же….- это  спасительная фраза, произносимая тогда, когда аргументы кончились, крыть нечем, а почувствовать себя выше других очень хочется. Прибегнувший к этой волшебной фразе как бы говорит нам, что он прав, но нам в силу нашего скудоумия, ограниченности, низкого культурного уровня и  духовной  бедности не дано понять причины его правоты, и он нам в этом глубоко сочувствует.

7 причин не бояться смерти, если ты атеист

Атеист — это не тот, кто верит, что Бога нет. Атеист — это тот, кто знает, что нет такого бога, которых живет в головах фанатиков. Любой атеист глубоко убежден, что Бог (если он есть) не окажется той ревнивой и обидчивой сволочью, какой его любят рисовать в религиозных брошюрах.

Если нас не пугает, что нас не было до тех пор, пока мы не родились, почему мы должны бояться, что нас не будет после того, как умрем?

Атеисты не боятся ада.

Каждый из нас при всей своей уникальности — лишь маленькая часть человечества. Даже наши мысли принадлежат нам меньше, чем на 1%: все остальное мы позаимствовали из слов, картин, фильмов, песен, жестов и мимики других людей. Так что, когда мы умрем, 99% нашего сознания и 99,99% наших генов продолжат свое существование и дальше.

Если не рассматривать время исключительно с человеческой точки зрения, то все, что происходит с нами в эту самую секунду, будет вечно происходить с нами в эту самую секунду. Так что мы на самом деле бессмерт­ны, если приравнять время к прочим координатам пространства.

Жизнь — утомительный процесс. Необходимость дышать, кроветворить, думать, реагировать на импульсы нейронов кажется нам такой привлекательной только потому, что эволюционно в нас внедрен механизм жажды жизни. Перед смертью он прекращает работать, и радость, которую по этому поводу испытывали люди, пережившие клиническую смерть, доказывает, что бояться умирания просто глупо.

У нас у всех огромная привычка к смерти. Каждый вечер мы ложимся умирать, и назавтра из постели встает уже немножко другая личность. Уже по прошествии пары лет мы будем вспоминать себя сегодняшнего как чужого и не очень понятного нам человека.

***

Православная церковь как ХАТА

« Церковь для тех, кто в ней нуждается. Ты же не ходишь ко врачу, когда здоров? »

— Шоу Кливленда

При входе (у паперти) дежурят юродивые, нищие и прочий сброд, делая процедуру входа весьма запоминающейся.

Здание выделяется среди других особенной крышей — куполом. Купол и сам по себе является элементом восточной архитектуры. Впервые встречается у  вавилонян и персов, а уже потом, через косплей византийцев и арабов, стал каноничным у разнообразных течений ислама и христианства; даже евреи кое-где не удержались. Что интересно, в православии золотым купол быть обязан для того, чтобы Бог с облаков хорошо видел, где православные ему молятся, и охотнее прислушивался ко всяким мелочным просьбам прихожан.

Внутреннее убранство впечатляет богатством: преобладает золото, серебро, росписи, иконы. Как утверждают попы, золото в церковном убранстве символизирует Благодать Божью, особо же хорошо из него получаются Свет Божий, всякие нимбы и прочие неземные сияния. За века своего существования церковь собирала деньги как прямыми поборами (десятина), так и непрямыми (пожертвования за услуги — отпущение грехов, случайное спасение от собственного идиотизма, незаменимая помощь по окормлению паствы). Коммерческую составляющую церкви можно считать годным ресурсом, ибо эта тема не только болезненна, но и годна для диссертации.

Некто в сборнике еврейских сказок написал, что Иисус выгнал из храма ростовщиков со словами: «никто не может служить богу и маммоне». Хотя реально это был популистский пиар  с целью приобрести побольше поклонников. Ибо менялы находились ПЕРЕД Храмом, а не внутри, где могли быть только священники, и меняли по фиксированному неспекулятивному курсу деньги с небольшим процентом накрутки на жертвенных животных, дабы жертвующие не  тащили несчастную животинку (им за что весь этот маразм человеческий ?) своим ходом из родных «сел и деревень». Ну а в местных филиалах РПЦ можно  невозбранно приобрести чуть менее, чем всё, что можно купить в американской аптеке, где, как известно, нельзя купить разве что ядерную ракету. Да и банкоматов все больше…

Завсегдатаями церкви являются престарелые бабки, ханжески облаивающие всех, кто недостаточно ревностно исполняет догмы, например, не постится. Про сучок и бревно в глазу такие прихожане предпочитают лицемерно забывать. У ворот можно ещё встретить сирых и убогих с протянутой рукой, сколько они отстёгивают поповской крыше — секрет фирмы.

Классификация православных :

1.     Некрещёные — слышали, что есть Бог, но выкладывают «десятины» (умер — в ад).

2.     Неворцерковленные — потенциальные христиане, осчастливливающие своим явлением церковь раз в год на Пасху. Им инсталлировано крещение, но не активировано обрядом воцерковления, не апдейчено причастиями и прочей поcтоянной христожизнью. Зато по пьяни они любят порассуждать о Русской Идее и Духовности.

3.     Воцерковленные, что регулярно ходят на исповеди, причастие, слушают проповеди, имеют персонального духовника. Первые 3 группы являют собой дискретное множество прихожан.

4.     Церковнослужители суть «продвинутые», что бесплатно выполняют второстепенные ритуалы, но могут и стать священниками. Это псаломщик (старт в священство), иподиакон (женщинам сюда уже нельзя)) и прочие — певчие хоры, пономари, алтарники. Сей пункт вкупе с прихожанами составляет мирян.

5.     Клир (священнослужители), делится на  белое и  чёрное  духовенство.

Если проводить параллели с армией, первое — это как прапорщики. В отличие от чёрного, не приняли обет монашества. Карьеру могут начинать либо как иерей, либо, кто «оступился» при учёбе/не имеет связей, как дьякон, сам по себе не имеющий права совершать богослужений, что символизирует его ущербность. Могут быть повышены в звании до протоиерея или протодиакона на начальственную должность, а-ля старший прапорщик. В редких случаях, для поощрения ЧСВ и в качестве особых заслуг, могут назначить  протопресвитером (младший лейтенант). В отличие от представителей из католического духовенства, обычно женятся сразу по окончанию семинарии, где им устраивают совместные вечера для целомудренных знакомств с такими же выпускницами церковных женских училищ (регент церковного хора, то бишь дирижёр). Могут перейти в чёрное духовенство, только если жена померла, дети выросли и есть связи, чтобы протолкнуться в начальство или ловко проникнуть в монастырь.

Чёрное духовенство — монашествующие. Дух их настолько силён, чтобы воздерживаться от секса, по крайней мере, в теории. За это могут достичь высших должностей, тоже в теории. На практике же….. решают связи. 95% суть монахи (инок), батрачащие подсобниками на монастырском хозяйстве, ибо труд,  облагораживает. А уж бесплатный труд в сочетании с молитвой-то… Впрочем, куда лучше, чем если бы эти взрослые дядьки действительно полезным делом…. Наконец, есть офицеры: патриархи, митрополиты, епископы, иеромонахи, архимандриты. Всё решают отношения с правильными людьми и личные качества. Здесь и до лобызания с «небожителями» не далеко. Короче говоря, очень « высокодуховные» люди.

Можно сказать, что и католическая церковь  - аналогична в своих «высокоморальных» устоях…

Оскорбление чувств верующих — занятие древнее и почтенное, располагающее к остроумию. Ниже представлены высказывания ученых, философов, поэтов и политиков, многие из которых даже не были убежденными атеистами, но ради красного словца не пожалели и предвечного Отца.

Чем чаще человек поминает Бога в своих речах, тем усерднее я слежу за своим кошельком.
Марк Твен, писатель

Когда ты разговариваешь с Богом – это молитва, а когда Бог разговаривает с тобой – это шизофрения.

Бенджамин Джонсон Ланг, композитор

Бога в моей теории нет, потому что я не нуждался в этой гипотезе.
Пьер Лаплас, астроном

У слепой веры — очень злые глазки.
Станислав Ежи Лец, поэт

Слова веры часто повторяют не потому, что они истинны, а потому, что их часто повторяют.
Оскар Уайлд, писатель

Религиозные убеждения — прекрасный предлог, чтобы делать людям гадости.
Ричард Олдингтон, писатель

Церковь — это место, где джентльмены, никогда не бывавшие на небесах, рассказывают о них небылицы тем, кто никогда туда не попадет.
Генри Менкен, литературный критик

Вера — это то, что лежит на одной чаше весов, при том что на второй всегда лежит разум.
Артур Шопенгауэр, философ

Это оскорбление для всей человеческой расы - полагать, что нужен Бог, чтобы вести себя прилично.

Стивен Фрай, актер

Можно объяснить марсианину существование бензоколонок. Но будет очень сложно объяснить ему, зачем нужны все эти церкви.
Джон Апдайк, писатель

Религии все до одной нелепы : их мораль рассчитана на детей, их обещания эгоистичны и чудовищно глупы.

Ги де Мопассан, писатель

Преподавая религию в школах, эти, мягко говоря, сволочи церковные хотят заманить души детей.
Виталий Гинзбург, физик

Каких великолепных глупцов делает из людей религия! 
Бен Джонсон, драматург

Даже если есть Бог, человечеству безопаснее вести себя так, будто его нет.

Джон Фаулз, писатель

В мире слишком мало любви и благости, чтобы их можно было расточать воображаемым существам.
Фридрих Ницше, философ

Полагаю, я был бы хорошим христианином, но церковь сделала все, чтобы превратить меня в законченного безбожника.
Фридрих Шиллер, драматург

Цивилизация не достигнет совершенства, пока камень последней церкви не упадет на голову последнего священника.
Эмиль Золя, писатель

Религия – это общечеловеческий навязчивый невроз.

Зигмунд Фрейд, психолог

Отсутствие Бога доказать сложно. Если я предположу, что вокруг Солнца по орбите между Землей и Марсом летает фарфоровый чайник, никто не сможет это опровергнуть, в особенности если я аккуратно добавлю, что он настолько маленький, что его не могут увидеть даже самые мощные телескопы.
Бертран Рассел, математик

Пока человек не выгонит Бога из своей головы, он никогда не станет свободным

Дени Дидро, философ

Бог — затычка для дыры неизвестного.
Анатолий Луначарский, политик

Христианская концепция омерзительна. Она делает из Бога или воплощенную злость, и притом злость бесконечную, создавшую мыслящие существа, чтобы сделать их навеки несчастными, либо воплощенное бессилие и слабоумие, не способное ни предугадать, ни предотвратить несчастья своих созданий.
Франсуа Вольтер, философ

Крови, пролитой поклонниками Бога милосердия и мира со времени введения Его религии, хватило бы, быть может, для того, чтобы утопить приверженцев всех других сект, живущих на земном шаре.
Перси Шелли, поэт

Разум — главнейший враг всякой веры.
Мартин Лютер, священник

Частые сообщения о моей религиозности – ложь. В бога я не верю.

Альберт Эйнштейн, физик

Религия мне всегда казалась чем-то неприличным.
Ингмар Бергман, режиссер

Если Бог существует, то атеизм, безусловно, оскорбляет его меньше, чем религия.
Жюль Гонкур, писатель

О чем бы не молился человек – он молится о чуде. Всякая молитва сводится на следующую : «великий боже сделай так, чтобы дважды два не было четыре».

Иван Тургенев, писатель

Слава богу, я атеист!
Луис Буньюэль, режиссер

Вера – утешительная погремушка для тех, кто не умеет думать.

Томас Эдисон, изобретатель

Уверен, что серьезный ученый, исследующий законы природы или человеческого общества, не сумеет сохранить веры, ибо все вокруг будет разубеждать его в усвоенных с детства догматах.
Умберто Эко, писатель

Если бог есть, то почему его нет ?

Хуго Штейнхаус, математик

Все думающие люди — атеисты.
Эрнест Хемингуэй, писатель

Набожность находит такие оправдания дурным поступкам, которых простой порядочный человек не нашел бы.
Шарль Монтескье, философ

Ни одна религия не может ничего сделать для человечества.
Станислав Лем, писатель

Если посмотреть на соотношение всех живых существ в мире, то по всему выходит, что больше всего Господь любит микробов и насекомых.
Конрад Лорен, биолог

Молитва — это требование изменить все законы Вселенной ради одного, явно недостойного, просителя.
Амброз Бирс, журналист

Не знаю почему так, но ни одна религия не потрудилась наделить своего Бога здравым смыслом…

Сомерсет Моэм, писатель

Религия расценивается обычными людьми как правда, умными как ложь, а правительством как полезная штука.
Эдуард Гиббон, историк

Если бы мне дали шанс изменить мир, то в первую очередь я бы избавилась от религии. Ненависть и разрушение – это все, что она приносит.

Бьорк, певица и музыкант

Не следует верить в нечто лишь потому, что было бы ужасно, если бы это нечто не существовало.
Жан Ростан, биолог

Религиозность — просто один из побочных продуктов нашего видового поведения. Довольно вредный, надо отметить.
Эрнст Майр, зоолог

Удивительно, как все эти жрецы и предсказатели, глядя друг на друга, могут удерживаться от смеха.
Цицерон, политик

Иногда я молюсь, потому что я суеверен, но в бога я, кажется не верю.

Джек Николсон, актер.

Называть верующих ослами — несправедливо, ибо ослы никогда не бывают столь твердолобы.
Луис Велес де Гевара, писатель

У кого есть наука, тот в религии не нуждается.
Иоганн Гете, поэт

Все религии основаны на том, что большинство людей боится смерти, а меньшинство – ловко использует этот страх.

Мари – Анри Бейль ( Стендаль), писатель

Я никогда не пытался найти Бога, полагая, что если Он так умен, как его описывают, то сумеет найти меня сам.
Айзек Азимов, физик

Нет ничего более замечательного, чем распространение религиозного неверия, которое я наблюдаю сегодня в мире.
Чарльз Дарвин, биолог

Вы спрашиваете, что я думаю по поводу сладостного ощущения абсолютной веры? Я думаю, что это совершенно ужасно и категорически недопустимо.
Курт Воннегут, писатель

Творцами религий были величайшие ослы мира.

Джордано Бруно, философ и ученый

К злодеяньям великим побуждает религия смертных.
Лукреций, поэт

С некоторыми определенными склонностями к вегетативной жизни отшельник вместо ангела может превратиться в огурец. Это профессиональный риск.
Андре Фроссар, журналист

Самая главная задача, которая стоит сегодня перед религией, — это как можно более быстрое и безболезненное исчезновение.
Иосиф Дицген, философ

Странно, что все религии так много времени уделяют чудесам, в то время как каждому школьнику известно, что чудо, то есть нарушение законов Вселенной, невозможно.
Макс Планк, физик

Для вас я атеист, а для Бога — конструктивная оппозиция.
Вуди Аллен, режиссер

Власть священника зависит от суеверия и тупой доверчивости народов. Ему вовсе не нужно, чтобы они были просвещенными. Чем меньше они знают, тем более покорны его решениям.
Клод-Адриан Гельвеций, философ

Если вы прочитаете Библию с открытыми глазами, вы убедитесь, что она написана людьми, причем весьма неприятными и малообразованными.
Роберт Ингерсолл, юрист

Большинство же нашего духовенства всегда отличалось толстыми брюхами, схоластическим педантством да диким невежеством.

Виссарион Белинский, литературный критик

Древние, наблюдая явления природы — громы, молнии, затмения луны и солнца, приходили в ужас и полагали, что причиной того — боги. Они не понимали, что нет в мире ничего, кроме них, что было бы наделено божественной природой.
Демокрит, философ

Господь из всемогущего кормчего понемногу превращается в исчезающую улыбку космического Чеширского Кота.
Джулиан Хаксли, писатель

Видимо, Бог специально сделал людей такими доверчивыми, чтобы священникам было проще их обманывать.
Джордж Галифакс, политик

Возможно , не все религии столь уж дурно, но все – таки воскресное утро стоит потратить на что- нибудь действительно полезное.

Билл Гейтс, бизнесмен и филантроп

По теме :

Религия - минус

Хронология преступлений христианства

О ПАГУБНОСТИ ДЕЗИНФОРМАЦИИ

Проблема зла

ШЗ

Атака на разум и уловки гуру

Кристофер Хитченс

Библейский экстремизм

*