Графические
романы сегодня можно назвать прародителями современных комиксов. Одним таких
классических шедевров первой половины 20-го века стало самое загадочное
произведение сюрреализма Макса Эрнста «Неделя
доброты».
Шокирующие,
таинственные образы сюрреалистического романа Макса Эрнста «Неделя доброты или
Семь смертельных элементов» впервые
предстали перед зрителями Парижа в 1934 году в виде серии из пяти тетрадей в
ярких цветных переплетах. Художник отошел от обычных стандартных канонов
иллюстрированного произведения и ввел новый жанр графического романа —
роман-коллаж.
Эрнст создал
целую серию коллажей, которые потом
приняли форму графических романов. Художник берет готовые сцены и образы из
различных источников, комбинирует их, создавая необычные психоделические
образы. Здесь стоит упомянуть об увлечении Эрнстом философией и психологией. В какой-то
момент художник даже начинает изучать
искусство душевно больных. Также в разные периоды на его творчество влияет
Фрейд и Карл Юнг.
Подобные
коллажные работы художник начал создавать с 1922 года, когда иллюстрировал
поэмы Поля Элюара. В ранних коллажах Макс Эрнст создавал совершенно новые сцены
из отдельных фрагментов, а в «Неделе», как правило, брал за основу готовую
иллюстрацию и видоизменял ее.
Для создания
самой загадочной книги сюрреализма, художник использовал старые гравированные иллюстрации к французской
популярной литературе конца XIX и начала XX веков, в том числе к журналам,
каталогам, рекламным проспектам и популярным бульварным романам. Их сюжеты были
выстроены вокруг страстных любовных историй, преступлений, драм из интимной
жизни различных слоев населения.
В 1933 году
Эрнст отправился с друзьями в путешествие по Италии, взяв с собой целый чемодан
подобных изображений. В качестве основы, художник применял какую-то одну
иллюстрацию, добавляя к ней фрагменты других. Таким образом, возникали
мистические, ирреальные образы, далекие от своего первоначального контекста.
Коллажи выстроены мастером в определенной последовательности, образуя единое
графическое повествование. Каждая глава соответствует конкретному дню недели и одному из «семи смертельных
элементов»: грязь, вода, огонь, кровь, чернота, зрение, неведомое. Откуда
взялись эти элементы? Макс Эрнст отказался от изображений смертных грехов.
Вместо этого он разработал собственные «элементы смерти». Их сопровождают
загадочные эпиграфы Ж. Арпа, А. Жарри, П. Элюара и др.
Например,
первый из них, «грязь», автор связывает со львом. Название первой главы
«Воскресенье» – «Белфортский Лев» - происходит от огромной статуи льва длиной
20 метров и высотой около 15 метров города Белфорт, поставленной
по случаю окончания франко-прусской войны. Лица большинства персонажей первой
главы скрыты за львиными мордами. Второй элемент можно назвать вполне
традиционным — это «вода», которая присутствует на всех коллажах
«Понедельника». В третьей части, «Вторник», Эрнст обращается к огню, примером
которого становится дракон. Четвертый элемент в списке - «кровь», символом
которой автор выбирает царя Эдипа. В посвященной ему части «Среда» основные
действующие лица изображены с птичьими головами. В последней части объединены
еще три дня недели. Ключевой элемент «Четверга» — «чернота», которую художник
ассоциирует со «смехом петуха» и «островом Пасхи». Здесь есть и петухи, и
персонажи с петушиными головами, и люди с лицами каменных изваяний далекого
тихоокеанского острова. Часть, посвященную «Пятнице», пожалуй, можно назвать
самой абстрактной. Ее элемент, «зрение» воплощается в «Трех видимых поэмах».
Завершает цикл «Суббота» и элемент «неизвестное», примером которого автор
называет «Ключ к песням». Что же касается его визуального воплощения, то им
становятся падающие фигуры.
Будучи неким
«издевательством» над викторианскими иллюстрациями, эта работа Эрнста манифестирует высвобождение
того, что было репрессировано в их реальности: сексуальность, демонизм
естественного, антиклерикализм, общечеловеческую пассионарную черноту.
Для книги
«Неделя доброты» Макс Эрнст создал всего 182 коллажа, оригиналы которых впервые
с 1936 года были объединены в общую экспозицию и показаны в Мадриде в 2009 году
в фонде Mapfre.
Психоделический
сюжет романа символичен и не может иметь единой трактовки, восприятие его
сугубо индивидуалистично и отсылает нас к исследованиям З. Фрейда и К. Г. Юнга.
Привычная логика отсутствует. Бессознательная образность художественного языка
Макса Эрнста провокационна и загадочна, как и сам художник, о котором Андре
Бретон сказал: «И его жизнь – мистична.
Он – живой миф. Ведь мифы не только об умерших. Его жизнь приподнята над
банальностью».
***
